![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
О забытой войне и забытой стране
...От павших твердынь Порт-Артура,
С кровавых манчжурских полей
Калека-солдат истомлённый
К семье возвращался своей.
Спешил он жену молодую
И милого сына обнять,
Увидеть любимого брата,
Утешить родимую мать...
Когда накрывает пожилого человека деменция (увы, почти все там будем — не обольщайтесь), то механизмы памяти не то, чтобы отключаются совсем, но начинают работать весьма причудливо.
Был у нас в группе, например, в пору моей работы в «Мелабеве» один пожилой толстячок, грузинский еврей — в прошлом часовой мастер. Очень милый и спокойный — как любимый и воспитанный трёхлетний ребёнок. Посадишь — сидит, поставишь — стоит. В туалет ходит сам, но следить, чтоб руки вымыл, уже необходимо. На лечебной физкультуре добросовестно машет руками, часто невпопад, но видно, что старается. Кушает, что дают, не капризничая. Речь — отключена полностью. Когда-то говорил свободно и по-грузински, и по-русски, и на иврите — теперь ни слова, даже собственного имени не помнит.
Но! Два раза в неделю сыновья брали его в мастерскую. Сажали за столик и давали принесённые в ремонт механические часы. Он, ни слова, не говоря, брал лупу, брался за почти невидимые в его толстых, как колбаски, пальцах щипчики-пинцетики — и работал! Быстро утомлялся, больше одного-двух механизмов осилить ему не удавалось — задрёмывал — но не было случая, чтоб выпустил из рук часы, не починив.
Или уже неподвижные, и тоже уже безъязыкие и беспамятные люди, которые забыли даже, как жевать и глотать, начинают вдруг внятно подпевать, услышав знакомую мелодию — при том, что не были они по жизни музыкантами.
У моей мамы в последние годы жизни вот этот последний участок памяти заняли стихи. По профессии, напоминаю, она была математиком, матанализ преподавала до 82-х лет, но под финал жизни вдруг стала цитировать не формулу конечных приращений Лагранжа, а стихи целыми простынями. Причем те, что наверняка учила ещё в 30-е в педучилище — признайтесь, кто из вас помнит или вообще представляет эти «павшие твердыни Порт-Артура»? (Кому охота может прочесть целиком — Гугль вам в помощь — это популярное в своё время стихотворение Щепкиной-Куперник, но дальше там всё очень грустно, я предупредила, если что).
Может поэтому, а не только из-за старых фотографий и внезапного письма об уцелевшей могиле никогда не виденного мной братика, мне вспоминается в последнее время всё чаще китайский отрезок жизни моей семьи.
Старший мой брат Валерий в советское время обожал прикалываться над всяческими особистами при заполнении анкет, ибо местом рождения у него числился город Дальний в Китайской Народной республике. А если в анкете ты указывал, что жил за границей (три года — не шутка!), то следовало указать причины и цель столь длительного пребывания за пределами советской Родины, на что брат мой неизменно писал «приспичило родиться — и что теперь?».
А ведь большинство из моих современников не припомнят не только эти павшие, Б-г весть когда, твердыни Порт-Артура, но и то, что Вторая мировая война сакрального 9-го мая, скажем так, не вполне закончилась. И на Дальнем Востоке ещё никак не собиралась сдаваться миллионная Квантунская Армия. Но разгром её прошёл как-то не слишком эффектно — тогда круто было козырять миллионными цифрами потерь, а несколько тысяч советских солдат, погибших в войне с Японией — это так, мелочи в масштабах великой державы.
И кому, кроме тех, кого это касается, интересен сейчас этот последний временной отрезок в истории «русского» Китая на обломках канувшего в вечность проекта «Желтороссия»?
Придётся чуть-чуть нарушить свои принципы и дать-таки кратчайшую историческую справку.
На рубеже XIX и XX веков, пытаясь упредить угрозу китайской и японской экспансии, Россия решила осуществить проект «Желтороссия». Основой проекта стала Квантунская область с портом Дальний и военно-морской базой Порт-Артур (созданной в 1899 году), полоса отчуждения КВЖД, казачьи войсковые сторожи и заселение земель русскими колонистами. В результате борьба великих держав за Манчжурию-Желтороссию стала одной из причин Русско-японской войны 1904-1905 гг. Японская империя смогла взять вверх и занять доминирующие позиции в северо-восточном Китае и Корее. Россия также потеряла Порт-Артур, Курилы и Южный Сахалин. В 1945 г. Советская Армия возьмёт реванш за прежние поражения, и Советский Союз временно восстановит свои права в Китае. Однако вскоре из-за соображений поддержки «младшего брата» (коммунистического Китая) Москва откажется от всех территориальных и инфраструктурных прав в Желтороссии. Совсем скоро Народный Китай надолго станет враждебной СССР державой, но это уже другая история...
А мне в этой истории интересен, конечно, тот её период и та географическая точка, которые касаются непосредственно моей семьи.
Ибо если, например, о таких знаковых центрах «русского» довоенного Китая, как Харбин и Шанхай человек любопытный в моё время хоть что-нибудь да слыхивал (ну, хотя бы благодаря Александру Вертинскому или достаточно известным мемуарам Натальи Ильиной), то Порт-Артур и Дальний, простите за каламбур, ушли тогда в туманную даль почти безвозвратно.
А между тем, мои родители застали в тогдашнем Дальнем не только не выселенных ещё японцев, но и вот этих «китайских русских» — самых настоящих «людей с раньшего времени». Советских граждан предупредили, что это — белоэмигранты, хотя на самом деле настоящих эмигрантов, беженцев из Советской России там было меньшинство. Для большинства же Ляодунский полуостров был родиной, где стояли дедом или отцом построенные или приобретённые дома и заботливо убирались родные могилы на русском кладбище. Мама знакома была с женщиной, у которой семья её деда была растерзана толпой во время китайского мятежа 1900-го года — знаменитого «боксёрского восстания», с таким восторгом описанного в школьном учебнике новой истории — как же, китайские Стеньки Разины!
Странный статус был у этих людей с так называемыми «нансеновскими» паспортами. С одной стороны — враждебный элемент, с другой — контакты с ними советским гражданам не возбранялись. И не мудрено — многие из них работали на большинстве крупных некогда японских, а ныне совместных советско-китайских предприятиях, знали язык и местные реалии, владели небольшими фабриками, мастерскими и торговыми сетями — были той частью инфраструктуры и цивилизации, с которой гораздо удобнее было сотрудничать.
Их школы и гимназии после 1945-го года были закрыты почти немедленно, однако им позволили записывать детей в советскую школу при консульстве. Среди них вели активную агитацию за возвращение на родину, но среди тех людей, которых мои родители знали лично, желающих получить советские паспорта было немного.
Встреча с этим неведомым миром для моей мамы стала настоящим культурным шоком.
Она, как я уже писала, с августа 1946 начала работать в школе при советском консульстве. Высшее образование у неё было незаконченное — педучилище и 3 курса пединститута, но учителей катастрофически не хватало, «бывших», идеологически не подкованных в советскую школу не брали принципиально, и на маму щедро обрушили чуть ли не все часы математики, ещё и физику пытались всучить.
Работа её в августе началась с записи и регистрации новых учеников. Один из случаев у нас в семье запомнился накрепко, ещё и потому, что связан он был с неким артефактом, сохранившимся у меня до самого нашего отъезда в Израиль (и я не удивлюсь, если он где-то доедается молью по сей день).
Маме сперва повезло, в первом потоке учеников были исключительно «наши»: профессия отца — военнослужащий, мать — домохозяйка, или: отец — сотрудник «Дальэнерго», мать — телеграфистка, ну и так далее.
И вдруг на второй день первым приходит записываться ясноглазый подросток в белой рубашке с отложным воротником и копной кудрявых русых волос (мама немедленно сказала ему, что перед 1-м сентября придётся подстричься!) и на вопрос о профессии отца отвечает спокойно: «Коммерсант».
Чтоб вы понимали, для правильной советской девушки (маме было 24 года на тот момент), фронтовички, комсомолки 30-х годов спокойно сказанные слова «мой папа — коммерсант» звучали примерно, как «мой папа — фашист».
— Как ты сказал? — не веря своим ушам, переспросила она.
— Мой папа — коммерсант, — учтиво повторил сероглазый отрок и, подумав, уточнил, — пишется с двумя «м».
Мама, стараясь сдержать ужас, осторожно обмакнула ручку в чернила и уже занесла было перо над соответствующей строкой, но в последний момент замешкалась — писать ругательное слово из газетных фельетонов напротив фамилии обаятельного и вежливого мальчика рука не поднималась в буквальном смысле слова.
— Извини, я не так спросила, — сказала она, изо всех сил пытаясь сохранить официальный вид, — ты не мог бы объяснить, кем твой папа РАБОТАЕТ?
— Мой папа держит магазин, — безмятежно объяснил будущий ученик, — меховой магазин.
— Он продавец? — почти радостно спросила мама, — товаровед? или заведующий?
— Продавцов папа НАНИМАЕТ, — терпеливо растолковал мальчик, — потому что он — ВЛАДЕЛЕЦ магазина. А своим работникам он платит ЖАЛОВАНЬЕ...
Мама беспомощно оглянулась по сторонам — ну, как назло — и директор, и завуч куда-то исчезли — даже спросить некого! — затем глубоко вздохнула, тряхнула головой и твёрдым почерком отличницы вывела в графе «профессия отца» слова «работник торговли».
Однажды в начале сентября к концу уроков за мальчиком на автомобиле приехали родители. Папа-коммерсант был абсолютно не похож на газетную карикатуру — довольно молодой, рослый и кряжистый русоволосый дядька в дорогом, но мешковато на нём сидящем костюме, похожий не на буржуя, а на передовика производства, принарядившегося по случаю вручения почётной грамоты — мой чисто сельский папа рядом с ним выглядел кинозвездой и аристократом. Вся семейная буржуазность досталась прехорошенькой матери семейства в шляпке и в немыслимо шикарном летнем атласном пальтишке. Она райской птичкой выпорхнула из машины навстречу строгой новой учительнице и защебетала, как она счастлива, что Эжену, нашему ангелу, в классные дамы досталась такая милая и молодая женщина.
— Он вас обожает, обожает с первого дня! Я, право же, скоро начну ревновать! Ах, как жаль, что вы преподаёте такую скуку, как математика! Наш Жека — чисто поэтическая натура! литература, языки, живопись музыка — это для него, а с точными науками беда-беда-беда — вы уж не будьте к нему слишком строги, хорошо? Ну, нет у него к этому способностей, его ждёт другая стезя! Он весь — в мире грёз и фантазий
Обозванная по-старорежимному классной дамой, мама моя вся подобралась перед этим головокружительным, пёстрым и благоухающим нездешним парфюмом вихрем, и, овладев собой, ответила по возможности сурово:
— В советской школе нет слова «не могу»! Любые способности можно развить упорным трудом. И я берусь вам это доказать!
Мама-колибри слегка от такого отпора подрастерялась, зато оживился папа-передовик.
— Вот это по-нашему, мадам-товарищ педагог! — сказал он веско, хоть и немного невпопад, — возьмитесь за него, может хоть вы вышибете фанаберии всякие, а то заладили: грёзы-слёзы, стезя, прости Господи...
Только Жека-Эжен оставался при этом так же улыбчиво безмятежен, ни малейшего трепета не испытывая перед якобы строгой классной дамой и нисколько не пугаясь перспективы вышибания фанаберий...
Ну, что сказать, мама, взявшись воплотить в жизнь лозунг «Не можешь — поможем, не хочешь — заставим!», целый год билась над почти непроходимой математической тупостью обворожительного кудрявого лоботряса (кстати, и кудри-то он не подстриг — а как было повлиять на человека без гражданства, непионера и некомсомольца?). Отрок, кстати, был неглуп и реально к своей классной даме очень привязался, быстро раскусил, что её строгость сочетается с редким простодушием и иногда, пользуясь своей неотразимостью, весьма умело этим манипулировал, ловко уходя от темы урока и переводя разговор на темы политические, окололитературные, философские или просто «за жизнь». Когда мама ушла в декрет и родился Валерик, Жека продолжал раз в неделю приходить к нам домой, ещё более талантливо отвлекая маму от задач по математике — он очень искренне нянькался с малышом, готов был помочь его искупать и выгулять, и колыбельку покачать, лишь бы не корпеть над очередным уравнением.
Но! — мама не привыкла отступать и сдаваться, она переупрямила в конце-концов обаятельного пройдоху, научилась пресекать на корню его манипуляции, и к лету милый Эжен написал годовую контрольную на честную четвёрку с минусом!
Кстати, в конце первого полугодия он принёс однажды маме краткую записку от отца с вопросом, сколько мы вам должны за репетиторство? На записку, разумеется, последовал гневный ответ, что дополнительные занятия с отстающими — это святая обязанность советского педагога, и не всё в этой жизни меряется деньгами!
Расплата (не пугайтесь, в хорошем смысле слова) пришла к концу учебного года.
В калитку тихим летним вечером постучался посыльный с огромной нарядной коробкой для мадам учительницы. Мадам учительница, измученная проверкой выпускных работ, заполнением табелей вручную, репетициями торжественной линейки и подготовкой доклада к политзанятиям, как всегда, заснула прямо за столом за чашкой вечернего чая. «Капитан», отец семейства, был, как обычно, на работе — на выезде на очередную аварию. Поэтому посылку приняла няня Хомико, которая, чтобы не беспокоить «мадам» деликатно на цыпочках вышла во дворик со спящим Валериком в колясочке. Она же и расписалась в получении, гордая тем, что может продемонстрировать своё знание русских букв.
Вспомнили о нарядной коробке только на следующий вечер. Под крышкой и двумя слоями шёлковой бумаги оказался дивной красоты комплект — шуба, муфта и шапка из меха дальневосточной дикой кошки. Мама пришла в ужас — взятка! от буржуазного элемента! вернуть немедля! это же бешеные деньги!
К счастью, на момент распаковки сюрприза в гостях у мамы сидела весёлая и рассудительная подруга Зоенька.
— С ума сошла! — сказала она, завернувшись шубку, — какие там бешеные деньги! Скупердяй, мог бы и на чернобурочку расщедриться за целый год работы с его балбесом! Это называется — с драной овцы хоть шерсти клок! Но ты не думай, меха он у проверенных людей покупает — сносу ей не будет, помяни мое слово! глянь-ка, мне она мала — не иначе, на тебя шили. Ну, подумай, вернёшь ты её, думаешь он обрадуется? — кто у него такую маломерку теперь купит!
И в самом деле — неведомо как, но шубка, как по мерке, была сшита на мою маленькую маму. Даже рукава были впору — сколько я себя помню, во всех магазинных пальто и куртках маме первым делом приходилось подкорачивать рукава, а тут — тютелька в тютельку!
И ещё в одном Зоенька оказалась права — шубке не было сносу.
Из бесполезной в общем-то муфты мне лет в шесть сшили пышную шапку. Когда родилась моя племянница в 70-м году, из этой шапки ей, годовалой, сделали оторочку к зимнему пальтишку — получилось так шикарно, что строгие бабки на лавочке только головами качали: ишь, балуют соплюшку — с малолетства да в импорте!
В конце 80-х мама отнесла шубу к скорняку, он обрезал подол, сделал манжеты к протёртым на сгибах рукавам, заменил воротник, и получился хипповый винтажный полушубочек для меня — единственный в своём роде.
Перед нашим отъездом полушубок достался моей подруге, которая тоже уезжала из Ташкента на свою историческую родину — в Рязанскую область, надеюсь, что ещё хоть несколько зим он там хорошему человеку прослужил.
А вот что сталось с мужиковатым коммерсантом, с его смешной женой-колибри, с плутоватым и романтичным Жекой, с тысячами и тысячами китайских «русских», которых угораздило жить в «эпоху перемен» — куда они сгинули, когда закончилась история многострадальной Желтороссии — я не знаю и не узнаю уже никогда.
Я порыскала по интернету в поисках фотографий русского Дальнего — нашла пошлые современные цветные картинки: «Кабачок для моряков», «Бар Пятница», ещё что-то несусветное, похожее на привет из 90-х, глаза бы мои этого не видели — ни следа, ни тени той странной жизни.
Поэтому вместо этого — вот мама с двухлетним Валериком на руках. Это в Дальнем, хотя Дальний — вдали за кадром.
А ту долговечную шубку так и не засняли...
no subject
Система категоризации Живого Журнала посчитала, что вашу запись можно отнести к категориям: История (https://www.livejournal.com/category/istoriya?utm_source=frank_comment), Кино (https://www.livejournal.com/category/kino?utm_source=frank_comment), Образование (https://www.livejournal.com/category/obrazovanie?utm_source=frank_comment), Общество (https://www.livejournal.com/category/obschestvo?utm_source=frank_comment).
Если вы считаете, что система ошиблась — напишите об этом в ответе на этот комментарий. Ваша обратная связь поможет сделать систему точнее.
Фрэнк,
команда ЖЖ.
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Тетя моя двоюродная как раз на востоке, в Маньчжурии войну заканчивала майором медицинской службы.
https://anna-bpguide.livejournal.com/912533.html Эта девочка с челкой справа.
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
no subject
Очень люблю такие семейные истории.
no subject
(no subject)
no subject
Неужели нигде нет сведений о судьбе бывших квждинцев и прочих русских в Китае? Харбинцы, как я понимаю, разъехались по разным странам практически все. Мы были знакомы в Израиле с евреями из Китая, они поражали своим чистым и незасоренным русским языком, даже их дети, родившиеся в Израиле. Но харбинцы-шанхайцы все почти были эммигрантами, а вот "исконные", "с до революции" русские? Если остались в Китае, то участь их незавидна..
no subject
Очень хочется надеяться, что хотя бы части из них удалось хоть куда-то сбежать от идей Мао (СССР не предлагать!).
no subject
no subject
no subject
*задумчиво* Если ваши братья звались Виктор и Валерий, можно ли предположить, что вас тоже зовут на букву В?
no subject
no subject
no subject
no subject
А я вообще впервые подробности о Китайской республике прочла у Акунина, вернее, у Анны Борисовой, в романе "Vremena goda".
Там действие происходит в Харбине.
no subject
(no subject)
no subject
вот только недавно узнала, что в Китае бывает очень холодно, туговато у меня с географией, похоже.
и я, визуал, не смогла не загуглить ту самую кошку (лучше б я этого не делала)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Порт-Артур - Люйшунь.
Если бы Россия победила в той , ныне забытой войне, история страны пошла бы иным путём.
Отчего же так, скажут те, кто воспитан на идеях ленинско-сталинской истории?
Ведь производственные силы же и производственные отношения, ведь Меркурий в третьем доме и тёмны воды в облыцах и не нельзя же забывать о руководящей и направляющей!
Манчьжурия могла стать тем локомотивом, что вытащил бы Россию в новый век в новом качестве. Сейчас в Маньчжурии выращивается две трети всей пшеницы культивируемой в Китае.
На рубеже веков пшеница была для России тем, что сейчас нефть для РФ. Это была основная статья дохода российского общества.
Кроме того, Россия получала абсолютно безграничный рынок сбыта своих фабричных товаров и абсолютно безграничный рынок рабочей силы, А в свободной рабочей силе Россия нуждалась едва ли не больше, чем в пшенице.
Российское сельское хозяйство - главнейший резервуар рабочей силы было средневеково-примитивным. Даже для сибирского крестьянина, самостоятельного, крепкого и исключительно работящего, конная косилка Мак-Кормика была чудесной машиной из будущего. В САСШ на полях уже начинали работать трактора и первые прицепные комбайны. И агротехника в России была весьма примитивна и дремуча. Всё вместе обусловливало низкую товарность с\х производства.
Низкая производительность диктовала высокую вовлечённость самого значительного числа работников в аграрном секторе.
Китайские - ходи(от- ходи-ходи сюда) работали по всей России. Щас про это как то забывают. Но я ещё помню старика-китайца державшего свою сапожную мастерскую в низеньком домике неподалёку от Горсада, бабушка говорила что китаец приехал в наш город очень давно и всегда работал сапожником.
Прежде всего Манчьжурия стала отличным трамплином для сибирских купцов.
Мой прадед пришёл в Иркутск 15 лет от роду и устроился помощником прикащика те продавца. К 30 годам он владел несколькими доходными домами, был Председателем торгового товарищества и участвовал в управлении Общества взаимного кредита.
Начинал с торговли через Кяхту в Монголии, сначала снаряжал одну - две подводы, оборот понемногу рос. Но с о строительством железной дороги в Харбин, его дело стремительно начало набирать обороты.
Бабушке , тогда ей было семь лет, Харбин запомнился как очень современный город с чистыми мостовыми, всё семейство питалось в ресторанах, жили очень комфортно в чистой опрятной гостинице, и прадед уже подумывал построить в Харбине свой доходный дом. Но в один момент всё накрылось, когда началась Гражданская война.
Потом в Иркутск пришли красные, дома отобрали. Прадед собрал семью, нанял железнодорожный вагон до Омска, погрузил уцелевшие вещи и семья переехала через Омск в Усть-Каменогорск,где их никто прежде не знал.
Прадед устроился в торгово-промышленную сельхозартель, и скоро получил там должность зампредседателя. Жили скромно, но в разумном достатке - с головой у прадеда было всё в порядке, в НЭП он не верил ни единой минуты.
Репрессии его не коснулись - артель продолжала исправно выпускать отличного качества колбасу.
Умер прадед в весьма преклонных годах, видимо от скоротечного инфаркта, когда война стремительно катилась на Запад. Бабушка тогда уже уехала из Усть-Каменогорск, закончила художественный техникум, впрочем как и все её братья и сёстры.
От харбинских времён в семье остались занимательные изящные перламутровые шкатулки, браслет с драконами и ещё несколько вещиц.
no subject
no subject
Ну что сказать – удобный народ достался нашему начальству. Миловидная трудолюбивая женщина боится и стесняется (!) взять плату за честный труд, получить в подарок шубу и величественно ее носить.
Как же боятся тоталитарные режимы, чтобы человек «много о себе понимал».
И вот это лукавое главное украшение девушки – скромность, которая совсем не скромность, а скорее забитость. Поэтому шикарная женщина Анфиса из «Девчат» назначена отрицательным персонажем и на нее «вешают всех собак» (прости песинька).
Но зритель чувствовал фальшь – женщины хотят походить не на Тосю, а на Анфису, а мужчины такую женщину для себя.
no subject
(no subject)
no subject
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Просто, как сама увидела и Жеку, и его маму-колибри и Вашу строгую маму.)
no subject
no subject
no subject
no subject