Эти люди были какой-то кристальной чистоты. То ли весь тот загубленный, сожженый мир был лучше, чище, то ли пережитый ужас сделал их такими. И они никогда ни от кого ничего не требовали, только отдавали. Жену маминого двоюродного брата с родителями и еще несколькими еврейскими семьями во время войны в Польше три года прятал в собственноручно вырытой в лесу яме 17-летний польский мальчик (потом-то ему уже 20 было, конечно). Кормил их, потихоньку таская еду из дома. Родители как бы ни о чем не догадывались, но я думаю, что все они знали. Все же жили тогда впроголодь, а он 12 человек тайком кормил, не могли родители не заметить, но молчали, ничего не говорили и ни о чем не спрашивали. За это время он влюбился в девочку из спасенных им, и после войны уехал с ней и ее семьей в Израиль. Официально был признан праведником народов мира. Они тут тоже в бараках жили, работали тяжело. В общем, как все тогда. И не жаловались, рассказывая о своей жизни, ни тогда, ни потом... Я-то их всех уже пожилыми помню, после целой жизни здесь.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
Date: 2021-04-18 06:13 pm (UTC)Жену маминого двоюродного брата с родителями и еще несколькими еврейскими семьями во время войны в Польше три года прятал в собственноручно вырытой в лесу яме 17-летний польский мальчик (потом-то ему уже 20 было, конечно). Кормил их, потихоньку таская еду из дома. Родители как бы ни о чем не догадывались, но я думаю, что все они знали. Все же жили тогда впроголодь, а он 12 человек тайком кормил, не могли родители не заметить, но молчали, ничего не говорили и ни о чем не спрашивали. За это время он влюбился в девочку из спасенных им, и после войны уехал с ней и ее семьей в Израиль. Официально был признан праведником народов мира. Они тут тоже в бараках жили, работали тяжело. В общем, как все тогда. И не жаловались, рассказывая о своей жизни, ни тогда, ни потом... Я-то их всех уже пожилыми помню, после целой жизни здесь.