chipka_ne | Как кошка с собакой...

У меня передышка в пару дней между подготовками к занятиям и вспомнилось некстати, что никак я не упорядочу свою писанину в ЖЖ — вот, чтоб первое, второе, третье ~~и компот~~. Сколько я уже всего начинала, пообещавши продолжение — про котиков, про семью, про киноклуб в Ташкенте, про работу с аутистами, не говоря уж про антисоветчину — всё бросаю на полуфразе.

С другой стороны — тут я, чай, не на работе, где нужно к сроку планы лекций-практикумов строчить, программы составлять да отчёты вымучивать — тут я отдыхаю, оттягиваюсь и чувствую себя, как в отпуске — хочу, выйду утром на пробежку, а хочу — буду валяться до полудня в постели с книжкой — не хватает ещё себе в отпуске режимы устанавливать да расписание соблюдать!

Но раз уж предыдущий пост был про добермана, то не могу не вспомнить главную мою головную боль от этого милого чудовища — невозможность примирить его с котиком, и виной тому весь мой предыдущий опыт с кошками-собаками, внушивший мне напрасные иллюзии.

Я рассказывала вот здесь историю прекрасного и несравненного Кота-Бегемота, который прожил у нас, к сожалению, всего два года с небольшим. Дом наш на Беш-Агаче стоял на земле, дверь из кухни открывалась прямо во двор, да и форточки всегда были открыты, и как только начинался сезон кошачьих свадеб — пиши пропало — удержать нашего сиамского принца дома не было никакой возможности.

Своей собаки у нас тогда временно не было, но зато был Микки — пинчер бабы Сары — бабушки моего мужа, которая большую часть года после смерти единственного сына, моего свёкра, жила у нас.

У Микки тоже была своя история — был он вообще-то куплен свёкром задолго до того, как мы с мужем познакомились, жене в подарок. А когда пинчеру исполнился год, свекровь впервые увидела в Ташкенте пекинеса, восхитилась, влюбилась и захотела. Купили ей и пекинеса — Чико, решив, что двух маленьких собачек прокормить — не проблема. Но вот для Микки это оказалось проблемой. Он взревновал и обиделся насмерть — злые вы, нехорошие, уйду я от вас! — и ушёл. К бабе Саре, благо жили они в одном дворе.

С Чико он, кстати, впоследствии ужился-подружился, но прежних хозяев так и не простил — развод и тумбочка. Красавец был необыкновенный — такой мини-доберман, а характер имел на редкость склочный. Прощали ему всё за исключительную преданность хозяйке. В тех редких случаях, когда бабушка без него отлучалась из дома, ложился во дворе, уставившись на калитку и периодически завывал басом. А когда, уже на моей памяти, бабушка попала на несколько дней в больницу, то просто страшно было, что помрёт голодной смертью — приходилось кормить одной печёнкой — единственным лакомством, от которого он не отказывался. Ну, и охранял он хозяйку от всяческих врагов, в основном воображаемых, с редкостным рвением — хорошо, что мал был и «враги» отделывались порванными штанинами (к женщинам Микки испытывал определённое доверие, и в злокозненности подозревал всё больше мужиков).

Кошек он ненавидел люто, но «бодливой корове бог рог не даёт» — догнать ни одну кошку в жизни ему не довелось, оставалось только заходиться в истерике, глядя на ненавистных созданий, нагло рассевшихся на недоступной ему высоте.

А вот с Бегемотом всё уладилось на удивление просто. Микки спервоначалу зашёлся при виде его визгливым лаем, но принц наш даже головы не повернул, просто проплыл мимо бархатной своей походкой, не удостоив взглядом. Пинчер сделал было рывок навстречу, но вдруг словно наткнулся на невидимую преграду, осел на задние лапы и замолк на полуслове. Кот, повторяю, при этом на него даже не взглянул и ни одного угрожающего движения не сделал. Но — заставил соблюсти дистанцию и определил границы. Одно слово — принц! По рождению и воспитанию.

Однако ж, вкусив прелестей вольной жизни на беш-агачских крышах и построив всех окрестных диких котов-верхолазов, наш милый уютный и ласковый принц-Бегемот приобрёл дополнительно совершенно разбойничьи, чтоб не сказать, плебейские замашки. Во-первых, он начал воровать у соседей. Строго и только у соседей — дома я могла свежую вырезку оставить на столе без присмотра — не прикоснётся. Поэтому, когда однажды ко мне явилась соседка с претензией — мой кот чего-то там украл — я, как и положено настоящей аидише мамэ, заняла глухую оборону:

— Мой кот? Мой мальчик-отличник? Гнусная клевета! Не верю! Ни за что и никогда!

...Два дня спустя пришлось поверить. Соседка эта в зимнее время из экономии отключала холодильник, а скоропортящиеся продукты держала в тумбочке во дворе — в Ташкенте зимы были хоть и не российские, но холодные — от плюс пяти до вполне себе минусовых температур. Так вот она через пару дней и примчалась, чтобы позвать меня во двор и полюбоваться на мальчика-отличника. Сиамский принц легко открыл деревянную задвижку у тумбочки, выкатил отттуда мороженую венгерскую курицу и катал твердокаменную тушку по двору, пытаясь куснуть за ледяные бока и злобно рыча: «Не з'їм, хоч понадкушую!»

Я безропотно заплатила соседке за курицу, не торгуясь, и подарила ей замочек на тумбочку. Слегка обкусанную курицу, правда, к её разочарованию, забрала на бульон (она, чтоб набить цену, неосторожно сказала, что брезгует после котика есть, а нам очень кстати сгодилось).

Но мороженая курица — это ещё цветочки. Хуже всего, что Бегемот пристрастился к охоте на голубей. И проще всего было охотиться не на пугливых горлиц, а на голубей домашних — в нашей махалле было несколько профессиональных голубятников. И вот это было страшно по-настоящему. Дело в том, что декоративное голубеводство — это одна из местных фишек. Кто не в теме, тому трудно объяснить, просто поверьте — были какие-то необыкновенные, только знатокам понятные экземпляры чудо-голубей, которые оценивались даже тогда, в советское время, в четырёхзначную сумму. Люди в этом бизнесе были задействованы серьёзные, деньги там крутились немеряные — говорят, доходило до разборок с грабежами и убийствами. Может, поэтому местные так и воевали безжалостно с котами — коту-то всё равно, что горлица, что сизарь-охламон, что редкая птица ханских кровей!

Однажды Бегемот вернулся с крыши и не спрыгнул, а просто упал с забора и потерял сознание. Я схватила его на руки и сама чуть не лишилась чувств — у него была прострелена голова! Если бы сама этого не видела — не поверила бы — пуля из мелкашки чудом прошла навылет через кожу по касательной, не задев череп — в толстой коже остались два ровных кругленьких отверстия — палец можно было просунуть.

Несколько дней он с трудом ходил, не мог есть, везти его к ветеринару через весь огромный город было страшно — он не шёл на руки, видно было, что ему больно от любого прикосновения. Вызванный на дом по знакомству ветеринар пожал плечами: сотрясение мозга — покой, тишина и тёмная комната, авось пройдёт. Или не пройдёт. Лекарства выписать отказался, но деньги взял.

Неделю спустя кот всё-таки встал и решил идти на поправку. Мы сильно надеялись, что урок пойдёт впрок, и умное животное сможет связать причину и следствие.

И в самом деле — некоторое время всё было спокойно. Бегемот выходил из дому только во двор в туалет, изредка забираясь на виноградник. На крышу вообще не смотрел. Даже в марте-апреле выслушивал кошачьи вопли отстранённо и вполне безучастно.

Мы боялись лишний раз вздохнуть облегчённо, чтоб не сглазить.

Но в мае кто-то всё-таки нашего принца прекрасного сглазил.

Тогда случилось сразу два события, которые пробудили во мне дурные предчувствия. Во-первых, на заборе появилась дымчатая кошечка исключительной пушистости. На вид вся такая скромница-смиренница — не вопила, как резаная, не вертела задом, не задирала хвостик — этакая мурочка-гламурочка! Но Бегемот лишь на неё глянул — и пропал! — сиганул с виноградника на забор, киса довольно мурлыкнула, плавно и красиво, как белка-летяга, перепорхнула на крышу, кот за ней — только мы их и видели!

Правда, из этого загула он вернулся не через неделю, а на следующий день, нисколечко не похудевший, а совсем наоборот — посвежевший и оживившийся с сияющими глазами — как счастливый влюблённый. Дальнейшие события показали, что на сей раз это были не обычные кошачьи ~~блядки~~ погулянки, а настоящее чувство — большое и светлое. Как мы об этом узнали? Очень просто — в июне мы обнаружили их обоих рядышком во дворе, пузо у дымчатой красавицы заметно округлилось, а Бегемот, слегка откашлявшись, торжественно мурлыкнул нам навстречу:

— Сами понимаете, я, как честный мужчина, не могу покинуть даму в интересном положении...

Удивительно, что Микки, продолжавший регулярно облаивать заборных и подзаборных кошек, на появление законной принцевой наложницы отреагировал с редкостным смирением.

К счастью для нас, на место в доме Дымочка (так мы её назвали) не претендовала, и уголок мы ей оборудовали в летней комнате. Бегемот, кстати, вёл себя с ней довольно сдержанно — проведывал, не забывал, но, вместе с тем (чёртов шовинист-аристократ!), давал понять, что она, пусть и любимая наложница, ему не ровня. Однако иногда они вместе грелись на солнышке и принц наш милостиво позволял себя обнимать-целовать-вылизывать.

А однажды (вот тогда и прозвенел второй звоночек) он решил свою невенчанную подругу побаловать, не иначе, моих древних греков начитался, романтик несчастный:

Скоро красотке своей принесу я голубку в подарок -
Я в можжевельник залезу — там голуби часто гнездятся...

Залез он, как вы догадываетесь, увы не в можжевельник, а снова в чужую голубятню — голубь был породистый, «павлин», не из самых дорогих, но от этого не легче. Мы снова потеряли покой.

А тут ещё и пришла пора мне улетать с детьми в Луцк, спасаться от азиатской жары.

Не так это было просто, потому что уход за бабой Сарой, которая уже начинала дружить со стариком Альцхаймером, лежал почти полностью на мне — муж мог её кормить-выгуливать и развлекать беседами, но не помыть-переодеть. Свекровь работала на полную ставку и занималась устройством личной жизни, поэтому в помощь бабушке была выписана с Донбасса троюродная племянница-пенсионерка — ей, в отличие от меня, страшно нравилось летом греть косточки в Ташкенте и делать из дешёвых овощей-фруктов домашние заготовки в промышленных количествах (как она потом, по дороге обратно набивала ими целое купе и умудрялась довезти в целости и сохранности — это отдельная песня).

Приехала она за неделю до нашего отъезда, чтобы получить ЦУ, и очень меня впечатлила необъятными размерами, невероятной разговорчивостью и неуёмной энергией. Она, как дитя, радовалась теплу (в Донбассе с конца мая в тот год не прекращались дожди), по двору, на радость местной детворе, ибо забор был щелястый и просвечивал, разгуливала в народном советском бикини — розовые панталоны и на заказ сшитый лифчик на пуговках, беспрерывно что-то чистила, скребла, полоскала, жарила, парила и говорила, говорила, говорила, не затыкаясь ни на секунду. Бабушку она знала и любила, но, кроме бабушки я оставляла на неё мужа, Микки, Бегемота и Дымочку на сносях, поэтому слегка беспокоилась.

Микки, кстати, невзлюбил её с первого взгляда, несмотря на сюсюканье и попытки подкормить сахарком-рафинадом, который он обожал.

На попытку вставить несколько слов в бурлящий поток сознания, я получила пылкие уверения в том, что муж будет откормлен и обстиран (мужчЫна трЭбует уход!), бабуля обихожена в лучшем виде, Микки как-нибудь постараются не обидеть, хоть собак племянница не жалует, но бабушкин пёсик — это святое, а на вопрос о кошках была поведана в ответ прочувствованная, со слезами и рыданиями повесть о любимой кошечке Бэлочке, скончавшейся недавно в возрасте пятнадцати лет и похороненной в обкленном цветочками гробике, сооружённом заботливой хозяйкой из обувной коробки. На обклейку гробика было изрезано пятнадцать импортных германских открыток — по числу Бэлочкиных лет! — именно германских, это было зачем-то многократно подчёркнуто.

Бэлочкин гробик в германских цветочках потом ещё долго снился мне в кошмарах, сейчас поймёте, почему.

Через две недели после моего отъезда хлопотливая племянница позвонила мужу на работу и скорбно сообщила, что Дымочка родила четырёх котят. Все чёрненькие — на нашего ни один не похож, ни один! Шалава. Нагуляла непонятно, от кого, присмотрела и соблазнила хорошего еврейского мальчика из приличной семьи — и будьте-нате, извольте воспитывать байстрюков! Муж, уже подуставший от этого ходячего Чернобыля в розовых панталонах, невежливо попросил не отвлекать его от работы и пообещал приехать пораньше.

Он, действительно, отпросился пораньше, успев заскочить в мясную лавку и купить кормящей мамаше мясных обрезков. Но Дымочке обрезки не понадобились.

Заботливая хозяйка покойной Бэлочки прямо у порога продемонстрировала мужу помойное ведро с утопленными котятами... А чё такова? Бэлочкиных котят она тоже регулярно топила — зачем нищету-то плодить!

Дымочка не кричала, не жаловалась и не искала котят — лежала в углу летней комнаты с распухшими сосками и тяжело дышала.

Муж два дня не ходил на работу — прикладывал ей лёд к животику, давал жаропонижающее, поил насильно из маленькой клизмы. Выходил — на третьи сутки она встала и сама потихоньку вылакала блюдечко свежего каймака.

Ещё какое-то время пожила у нас во дворе — даже вроде бы общалась понемножку со своим сиамским господином и повелителем, который, казалось, и не заметил ни рождения, ни смерти котят.

А потом как-то вечером вскарабкалась на забор, оттуда — на крышу и не вернулась. А через неделю так же ушёл Бегемот и больше не появился.

Я не пытаюсь очеловечить животных и приписать им свои эмоции, но всё так и было.

Продолжение темы про собак и котиков непременно будет — специально обещаю, чтоб можно было ловить меня на слове.

Flat | Top-Level Comments Only

From:

lj-frank-bot.livejournal.com

Здравствуйте!
Система категоризации Живого Журнала посчитала, что вашу запись можно отнести к категории: Животные (https://www.livejournal.com/category/zhivotnye).
Если вы считаете, что система ошиблась — напишите об этом в ответе на этот комментарий. Ваша обратная связь поможет сделать систему точнее.
Фрэнк,
команда ЖЖ.

From:

Как кошка с собакой...

Page Summary

Style Credit

Expand Cut Tags